«Будем живы!»
Н.Н. Суслова
Зачем ты послан был и кто тебя послал?
Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель?
Зачем потух, зачем блистал,
Земли чудесный посетитель?
Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель?
Зачем потух, зачем блистал,
Земли чудесный посетитель?
А.С. Пушкин
Как-то меня спросили: «Для чего ты читаешь?» Не особенно задумываясь, я ответила: «Чтобы рассказать другим». На этом «рассказать другим» мы и подружились с Владимиром Николаевичем Леоновичем.
Я не помню, в каком году мы познакомились, это было очень давно. При встрече любезно раскланивались. Находя знакомое имя на книжных полках или в Москве, или в Тбилиси я искренне радовалась успехам земляка.
Однажды после каких-то очередных посиделок в Костромской областной научной библиотеке мы вышли вместе и разговорились. Прочитав Варлама Шаламова, Владимир Николаевич спешил «рассказать другим»: он был полон судьбой, прозой и поэзией Шаламова. Прогулка наша затянулась. Засыпающий провинциальный городок с живописными деревянными домами, оживающими после зимнего сна садами, силуэтами храмов усиливал впечатление от рассказанного.
Вскоре Владимир Николаевич перебрался в Кострому на постоянное место жительства. Это были не лучшие для него дни. Болела душа… И как нельзя кстати в это время оказалось общение с моими студентами.
Владимир Николаевич встречался и с преподавателями, сотрудниками, студентами лесомеханического факультета Костромского государственно технологического университета, и с отдельными потоками, и с небольшими группами любителей поэзии и литературы.
Перед встречами он очень волновался, продумывал одежду, всегда какой-то ненавязчивой деталью подчеркивая свою принадлежность к цеху поэтов, набрасывал последовательность тем для разговора, подбирал книжечки стихов. Относился к студенческой аудитории очень ответственно. Общение никогда не укладывалось в отведенное время. В пору всеобщего вранья и воровства, которая охватывала нашу страну, в пору охаивания всех и вся, встреча с человеком, имеющим твердую гражданскую позицию, страдающим за судьбу своей малой и большой Родины, дорогого стоит для вступающего в жизнь.
Ребят восхищали обширные познания Владимира Николаевича, его безупречная манера чтения стихов своих и чужих, внешний вид — полное несоответствие возрасту, моложавость. До глубины души потрясало, что он в одиночку поставил православный крест во имя всех умерших, убиенных и пропавших без вести сограждан любых конфессий, белых и красных… Слушали всегда очень внимательно, задавали вопросы. От избытка чувств студентка Венера Иксанова изложила свои впечатления в стихах, чем очень тронула Владимира Николаевича.
Случилось так, что была назначена очередная встреча с потоком студентов, а Владимир Николаевич сломал ногу. Вечер не отменили. Студенты подняли гостя на второй этаж на руках. Опираясь на костыль, поэт за два часа общения так ни разу и не присел. А закончился этот день на кухне Владимира Николаевича, где он угощал моих студентов Сашу Иванова, Сашу Мешалкина, Антона Иванова и меня своей знаменитой тушеной со свининой картошкой, которую он мастерски готовил. Нашлась у хозяина и бутылочка грузинского вина, благополучно нами распитая за грузинских поэтов, стихи которых в переводе В. Леоновича звучали в эксклюзивном исполнении переводчика. И столь разные грузинское вино и русская тушеная картошка как-то не поссорились. Оба Саши пробовали себя тогда в поэзии, тем для разговоров было предостаточно. Расстались заполночь.
Один из моих дней рождения я отмечала в компании коллег и студентов, в качестве гостя был и Владимир Николаевич. Как-то так получилось, что между Владимиром Николаевичем и мной вспыхнула «поэтическая дуэль». Напрасно я старалась привлечь присутствующих вмешаться — не получилось. Каково же было мое удивление, когда через год на таком же «заседании» стихи наизусть читали все приглашённые студенты. А результатом общения с Владимиром Николаевичем получились вечера поэзии, организованные студентами в совсем не поэтические перестроечные времена. Сергей Есенин, Борис Пастернак, Марина Цветаева, Арсений и Андрей Тарковские…
Благодарна я Владимиру Николаевичу и за дружеские отношения с семьёй Бурлуцких, хранителей памяти костромской ветви Пушкиных. Две совместные встречи старого нового года в Давыдкове в гостеприимном доме Бурлуцких в обществе Александра Михайловича, Антонины Павловны, их сына Юры, его жены Светы и двух очаровательных внучек Анюты и Алены не забыть. Начальник острова Врангеля в прошлом, Александр Михайлович решил сохранить пушкинскую усадьбу в д. Давыдково. В память о Владимире Николаевиче в Давыдкове остались профессионально сложенные им печи. Строителя уже нет, а печи в прямом смысле хранят тепло рук их создателя. Этой своей работой Владимир Николаевич очень гордился, да и есть чем.
—————————————————
Наталия Николаевна Суслова — кандидат физико-математических наук, доцент кафедры высшей математики Костромского государственного технологического университета. Автор публикаций в научных изданиях, заметок в газетах и журналах. Для ближнего круга — «Большая медведица с медвежатами» (это прозвище нравилось В. Леоновичу).
Комментарии
Отправить комментарий