Сталинский привет Костроме: Переделка монумента в честь 300-летия Дома Романовых

Модель окончательного варианта монумента в честь 300-летия Дома Романовых

 Если бы монумент в Костроме был выстроен, то по своему значению он встал бы в один ряд с памятником «Тысячелетие России», открытым в 1862 году в Кремле Новгорода Великого.
С самого начала предполагалось, что закладку монумента совершит император Николай II. В предстоящие юбилею годы государь несколько раз по различным поводам обращался к костромичам с приветствиями. 31 января 1911 года он прислал телеграмму на имя губернского предводителя дворянства М. Н. Зузина, в которой были такие слова: «Радуюсь предстоящему Нам посещению родной Нашему Дому и близкой Моему сердцу Костромской земли»5. В телеграмме от 21 февраля 1913 года говорилось: «Радуюсь мысли быть в скором времени среди близких Моему сердцу костромичей»6. 14 марта 1913 года, когда в Костроме одновременно отмечались 300-летие наречения Михаила Фёдоровича на царство и 700-летие со дня первого упоминания города в летописи, Николай II прислал на имя губернатора П. П. Стремоухова телеграмму: «Приветствую родную Кострому с 700-летием её основания, совпавшим с днём трёхсотлетия вступления на престол царя Михаила Феодоровича. Да будет над нею всегда Божие благословение»7.
Празднование 300-летия Дома Романовых произошло в Костроме 19 и 20 мая 1913 года. Главным событием этих дней стала состоявшаяся утром 20 мая в Костромском кремле закладка монумента, которую совершил император Николай II, а вслед за ним все члены царской семьи: императрица Александра Фёдоровна, наследник престола цесаревич Алексей Николаевич, четыре царевны – Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия8.
Через год началась I Мировая война. Однако строительство памятника, возводимого в основном на народные пожертвования, продолжалось. В начале 1917 года работы по сооружению памятника близились к завершению. Из Петрограда в Кострому было доставлено большинство бронзовых фигур (часть их находилась в парке губернаторского дома на Муравьёвке, а часть – в ящиках у памятника). Разумеется, его торжественное открытие, на которое вновь бы приехали государь Николай II, правительство и двор, стало бы важнейшим событием в жизни Костромы и всей страны. Наш город приобрел бы ещё одну – и какую! – достопримечательность. Фотографии Романовского монумента в Костроме попали бы во все учебники истории. К великому сожалению, случиться этому не было суждено. Подобно тому, как Февральская революция 1917 года фактически вывела Россию из Мировой войны незадолго до победы над Германией и её союзниками, революция остановила работы по сооружению памятника, когда до их завершения оставалось всего ничего.
После Октябрьской революции, в соответствии с тезисом Маркса об экспроприации экспроприаторов, царский постамент в бывшем Костромском кремле был экспроприирован под нужды Советской власти. К 1 Мая 1918 года с Романовского монумента убрали давно уже ставшие ненужными строительные леса и на его верхушке, на специальной мачте, взвился большой красный флаг. В День международной солидарности пролетариата, знаменуя собой очередную победу этого самого пролетариата, красный флаг «красиво развевался» над монументом низвергнутого самодержавия9. В том же 1918 году памятник получил гордое наименование «Памятник Свободе».
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге в подвале дома Н. Н. Ипатьева были расстреляны все те, кто участвовал в закладке монумента в Костроме, – бывший император Николай II, императрица Александра Фёдоровна, наследник престола цесаревич Алексей Николаевич, царевны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия.
Судьбу царской семьи разделили и бронзовые скульптуры их предков работы А. И. Адамсона. Несколько лет после революции ящики с бронзовыми фигурами оставались вблизи монумента и, по свидетельству очевидца, «заросли бурьяном, как нелепые гробы на диком кладбище»10. В середине 20-х годов все скульптуры были отправлены в переплавку на завод «Рабочий металлист». Почему бы не оставить хотя бы одного из монархов – в музей, для памяти? Выбрали бы кого «покровавее» и показывали молодому поколению – вот, мол, один из тех, кто триста лет сидели на шее трудового народа и сосали его кровь. Но так была велика нетерпимость и так хотелось забыть тот постыдный факт, что Кострома – «колыбель династии Романовых»! Тем более что весь этот исторический «хлам» отправлялся в небытие, чтобы уступить место скульптурному изображению нового бога.
21 января 1924 года в подмосковных Горках скончался В. И. Ленин. «Умер человек, – говорилось в принятом экстренным пленумом ЦК ВКП(б) обращении «К партии. Ко всем трудящимся», – под боевым водительством которого наша партия, окутанная пороховым дымом, властной рукой водрузила красное знамя Октября по всей стране, смела сопротивление врагов, утвердила прочно господство трудящихся в бывшей царской России. Умер основатель Коммунистического Интернационала, вождь мирового коммунизма, любовь и гордость международного пролетариата, знамя угнетённого Востока, глава рабочей диктатуры в России»11. На похороны Ленина в Москву отправилась делегация костромских рабочих в количестве десяти человек, возложившая к гробу вождя венок с надписью: «Ты всегда в нашем сердце, в делах и борьбе, незабвенный Ильич. Костромские текстильщики, 22 января 1924 года»12.
В дни прощания с Лениным в знак верности его заветам актив города выступил с инициативой о переименовании Костромы. 25 января 1924 г. конференция советских работников вынесла предложение о переименовании центра губернии. Вариантов нового названия было предложено два: 1) «Ленин-на-Волге», 2) «Ильич»13. Не будь ЦК партии, Совнарком и ЦИК завалены тогда подобными предложениями со всей страны, кто знает, чем бы данная инициатива совработников могла завершиться.
В эти же траурные дни прозвучали предложения о сооружении в Костроме памятника Ленину. Собрание печатников обратилось в губисполком с ходатайством об устройстве памятника Ильичу в сквере на площади Революции (так с 1918 года называлась центральная площадь города, бывшая Сусанинская)14. С тем же предложением выступило и общее собрание пищевиков. Причём фигуру Ленину предполагалось водрузить на постаменте от полуразрушенного памятника Ивану Сусанину15 *.
Официальное решение о сооружении в Костроме памятника В. И. Ленину было принято в начале 1925 года19. В последующее время не раз высказывались предложения об использовании в качестве пьедестала под фигуру Ильича постамента неоконченного монумента в честь 300-летия династии Романовых.

* Памятник Ивану Сусанину и царю Михаилу Фёдоровичу Романову, открытый на Сусанинской площади в 1851 году, являлся одним из главных символов старой Костромы. Он подвергся разрушению в соответствии с декретом Совнаркома от 12 апреля 1918 года «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей, и о выработке проектов памятников Российской Социалистической революции», под которым стояли подписи В. И. Ленина, А. В. Луначарского и И. В. Сталина16. 6 сентября 1918 года бронзовые фигуры Ивана Сусанина и Михаила Фёдоровича были сброшены с гранитного пьедестала17. К 7 ноября 1918 года на пьедестале установили так называемый «памятник Революции» в виде деревянного обелиска, обтянутого кумачом и увенчанного красным флагом. С четырёх сторон обелиск украшали портреты Маркса, Ленина, Троцкого и Лассаля18.

В начале марта 1927 года ответственным секретарем Костромского губкома ВКП(б) был назначен П. С. Заславский*. Новый руководитель губернии, человек необычайно деятельный и предприимчивый, окончательно решил данный вопрос, поставив задачу открыть памятник Ленину на Романовском постаменте к 10-летию Октябрьской революции. «Постройка памятника, – писала в связи с этим «Северная правда», орган губкома и губисполкома, – предпринимается вследствие неоднократных обращений рабочих, предлагавших использовать старый постамент именно под памятник Владимиру Ильичу»22.

* Петр Савельевич Заславский (1890 – 1967 гг.) – уроженец г. Николаева Херсонской губернии, член большевистской партии с 1905 года, активный участник первой русской революции, дважды ссылался в Сибирь в Нарымский край (север Томской губернии); в 1917 году – председатель Одесского Совета рабочих депутатов, делегат II Всероссийского съезда Советов. Был дружен с Я. М. Свердловым, с которым познакомился в Нарымской ссылке20. После революции неоднократно встречался с В. И. Лениным. В марте 1918 года П. С. Заславский получил ответственное назначение на пост секретаря Петроградского комитета РКП(б), а через год его перевели в Москву на должность заведующего орготделом Московского горкома партии. В начале 20-х годов Заславский был назначен ответственным секретарем Новониколаевского губкома партии в Сибири (именно по его инициативе произошло переименование Новониколаевска в Новосибирск)21.

И процесс пошёл. В партийных, комсомольских и профсоюзных организациях губернии начался сбор средств на возведение памятника. 2 августа 1927 года Костромской губисполком заключил договор с тремя студентами-дипломниками Московских высших государственных художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС) – М. Ф. Листопадом, З. Г. Ивановой и Д. П. Шварцем – об изготовлении железобетонной фигуры Ленина высотой в 8 метров23. Согласно договору, губисполком должен был уплатить студентам 15 тысяч рублей. В прессе сообщалось, что это – самый дешевый вариант, который удалось найти в Москве: в одном месте за железобетонную фигуру вождя просили 35 тысяч рублей, в другом за металлическую – 50-60 тысяч. К тому же бригада из ВХУТЕМАСа обещала выполнить работу за 2 – 2,5 месяца, а все остальные просили от 6 до 12 месяцев24.
В разгар подготовки к юбилею в середине октября 1927 года все высшие губернские органы власти – губком партии, губисполком, губернский совет профсоюзов, губком комсомола – переехали в большое краснокирпичное здание бывшего Епархиального женского училища на Муравьёвке (современный адрес: ул. Дзержинского, д. 15). Уже к концу октября в зале для заседаний, где до революции находилась домовая церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы, был устроен так называемый клуб имени Сталина. 4 ноября, в канун 10-летия Октябрьской революции, в нём прошло первое партийное мероприятие, посвящённое подготовке к XV съезду ВКП(б)25. В течение нескольких последующих лет в клубе проводились губернские и окружные партийные конференции, пленумы губкома и окружкома, различные важные совещания. Именно в стенах клуба имени Сталина чуть позже, в эпоху «великого перелома», оглашались самые роковые директивы из Москвы и принимались самые трагические решения, в том числе о начале насильственной коллективизации костромского крестьянства.
Открытие памятника Ленину намечалось на 7 ноября 1927 года – к 10-летию Великого Октября. Данный юбилей являлся первой «круглой» датой молодой республики Советов, и его празднованию придавалось очень большое значение. Однако свергнутый десять лет тому назад царизм неожиданно подложил власти рабочих и крестьян большую свинью. Для установки фигуры Ильича необходимо было «срезать» верхнюю часть гранитного постамента, но сделать этого к намеченному сроку не удалось.
«Северная правда» возмущалась: «Работа осложнялась (…) тем, что камни были скреплены чрезвычайно крепким составом, который при ударе долота крошился»26; «(…) романовский памятник оказался неожиданно скреплённым железными и стальными балками, что чрезвычайно затруднило работу по срезке верхней его части (…)»27. Работа шла и днём и ночью, но царский монумент держался и всё-таки лишил празднование 10-й Октябрьской годовщины его главной «изюминки» – открытия памятника вождю революции на Романовском постаменте. Как писала газета «Борона», «радости открытия памятника костромским рабочим в торжественные октябрьские дни испытать не пришлось»28.
Открытие памятника пришлось перенести на более поздний срок и приурочить к другому главному пролетарскому празднику – к 1 Мая. К этому времени верхушку сложенного из финского гранита постамента всё-таки удалось срезать, и на образовавшуюся площадку была установлена железобетонная фигура основателя коммунистической партии и советского государства. На выступе постамента, на котором, согласно проекту А. И. Адамсона, предполагалось установить фигуру царя-освободителя Александра II, появилась надпись «Ленин 1870 – 1924».
На открытие памятника от имени губкома П. С. Заславский пригласил в Кострому трёх человек, наиболее близких к покойному Ленину, – его вдову Н. К. Крупскую, его сестру М. И. Ульянову и его преемника И. В. Сталина*. Никто из них на праздник в Кострому не приехал, все трое прислали свои приветствия.

* По-видимому, П. С. Заславский познакомился со Сталиным ещё в 1912 году, когда они оба пребывали в Нарымской ссылке. В 20-е годы, во время работы Заславского в аппарате ЦК, Сталин неоднократно принимал его29.

1 Мая 1928 года в Костроме в честь Дня международной солидарности пролетариата состоялась традиционная демонстрация. К часу дня её участники, около 25 тысяч человек, собрались у покрытого серым полотном памятника. «Знамёна, лозунги, – описывала газета праздничную толпу, – карнавальные группы, карикатуры Чемберлена, Бриана, Пилсудского и прочей заграничной братии, белые повязки красных санитарок, майки физкультурников, тёмно-зелёное поле красноармейских гимнастерок»30. Для участия в открытии памятника в город прибыла группа крестьянских делегатов в количестве 250 человек. Их присутствие должно было олицетворять собой союз рабочего класса и крестьянства, смычку города и деревни31.
П. С. Заславский открыл митинг. «В Костроме нынешний день, – сказал он, – приобретает особо важное значение. В день Первого мая мы открываем наш памятник вождю и учителю, руководителю пролетариата всего мира – Владимиру Ильичу Ленину»32.
И вот наступил торжественный момент. «Шапки долой! – воскликнул руководитель костромских большевиков. – Мы открываем памятник Ленину!»33.
«Под бурные аплодисменты двадцатипятитысячной толпы, под звуки “Интернационала” десятков оркестров медленно спадают ткани, покрывавшие фигуру вождя. Сначала лицо и зовуще-протянутая рука Ильича*, а потом и вся статуя предстали перед пролетарскими рядами»34.

* Примерно с 50-60 гг. XX века жест вождя, указующего с бесчисленных памятников рукой вперёд, в общественном сознании стал трактоваться так, что Ленин указывает в светлое коммунистическое будущее. В 20-е годы данный жест обычно понимали в том духе, что Ильич призывает к мировой пролетарской революции.

«– Товарищи! – продолжил свою речь П. С. Заславский, – Памятник, который мы сегодня открыли, должен ещё больше спаять рабочих и крестьян во имя дела Ленина. Это дело – создание нового человеческого общества – требует (…) гигантских усилий для завершения его, для победы во всём мире. Но мысли великого вождя переходят из страны в страну, охватывая весь мир, готовя путь для победы нашей революции во всём человечестве»35.
После этого секретарь губкома огласил три полученные из Москвы приветственные телеграммы, первую – от Сталина. В приветствии – очень кратком, написанном в характерном сталинском стиле, – говорилось:
«Кострома. Губком. Заславскому.
Братский привет рабочим Костромы в день Первого мая, в день открытия памятника в Костроме, – Ленину – основателю нашей партии!
Да здравствуют рабочие Костромы!
Да здравствует Первое мая!
Да живёт вечно память о Ленине в сердцах рабочего класса!
30 апреля 1928 г. И. Сталин»36.
Заметим, что Сталин обращался с приветствием только к рабочим Костромы. Все остальные социальные группы населения тогда – на десятом году революции – всё ещё было принято игнорировать.
Затем Заславский зачитал телеграмму, присланную от имени Н. К. Крупской: «Кострома. Губком. Заславскому. Надежда Константиновна заболела, приехать в Кострому не может. Шлёт привет. Секретарь Дридзо»37. Трудно сказать, на самом ли деле вдова вождя неважно себя чувствовала или, возможно, с её стороны это была простая отговорка, и Н. К. Крупская на самом деле не захотела приехать (и по-человечески её можно понять: не могла же она ездить на открытие всех памятников покойному супругу)*.

* Наверняка имелась и ещё причина, почему Н. К. Крупская не приехала в Кострому. Как известно, вдова вождя отрицательно относилась к особо торжественным внешним формам почитания Ленина. 30 января 1924 года в ответ на многочисленные соболезнования по поводу его кончины она поместила в «Правде» небольшое обращение, в котором писала: «Товарищи рабочие и работницы, крестьяне и крестьянки! Большая у меня просьба к Вам: не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и т. д. – всему этому он придавал при жизни так мало значения, так тяготился этим. Помните, как много ещё нищеты, неустройства в нашей стране. Хотите почтить имя Владимира Ильича – устраивайте ясли, детские сады, дома, школы, библиотеки, амбулатории, больницы, дома для инвалидов и т. д., и самое главное – давайте во всём проводить в жизнь его заветы»38. В последующие десятилетия это обращение Н. К. Крупской приходилось всячески замалчивать. После 1924 года и вплоть до «перестройки» его опубликовали только один раз в 1959 году в десятитомнике «Педагогический сочинений» Н. К. Крупской.

Последним прозвучал текст телеграммы от М. И. Ульяновой: «Шлю горячий привет рабочим, работницам, всем трудящимся города Костромы. Пусть памятник, который воздвигается сегодня в вашем городе нашему вождю и учителю, является постоянным напоминанием о необходимости напряжения всех сил для выполнения его заветов, для полного торжества ленинизма»39.
От имени руководства и трудового народа на митинге выступили: председатель губисполкома Р. А. Годяев, красноармеец Перевозников – представитель расквартированного в Костроме полка связи имени Костромского пролетариата, председатель горисполкома И. В. Голубев, председатель губернского совета профсоюзов Маневич, крестьянин Башутинской волости Костромского уезда Антипин. Затем молодые красноармейцы 1905 года рождения приняли присягу. В завершение церемонии перед статуей вождя состоялся военный парад40.
Реакция на увиденный памятник среди костромичей, разумеется, была неоднозначной. Одна из свидетельниц его открытия вспоминала, что ей и её друзьям не понравилась бетонная фигура Ленина, и они, стоя в праздничной толпе, переговаривались между собой: неужели нельзя было статую сделать из мрамора и что «царям лучше памятники ставили». Про руку вождя, устремленную на восток, простой народ сразу стал говорить, что Ленин показывает на тюрьму, что, мол, все там будем41*.
Первые проявления культа личности Ленина появились ещё при его жизни. После же января 1924 года становление ленинского культа пошло вперёд семимильными шагами. Огромная личная заслуга в фактическом обожествлении вождя революции, бесспорно, принадлежит Сталину**.

* Ленин своей рукой действительно довольно точно указывает в сторону бывшей губернской тюрьмы, переименованной после революции в исправдом № 1 (ныне – следственный изолятор при Управлении внутренних дел на ул. Советской).
** И в данном случае не имело никакого значения, что сам Сталин в глубине души наверняка испытывал к Ленину злобное мстительное чувство за то, что в конце своей жизни тот попытался сместить его с поста генсека ЦК, обратившись в декабре 1922 года с известным письмом к съезду партии. Сосредоточив в своих руках необъятную власть, Сталин вывернулся из-под удара умирающего в Горках вождя. Мёртвый же Ленин был уже неопасен, напротив, его обожествление Сталин положил в фундамент своей всё более и более неограниченной власти.

На первый взгляд, в самом факте приветствия Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) открытия в Костроме памятника Ленину нет ничего особенного. Но это не так. Сталин явно выделил Кострому. В стране ежегодно открывалось всё больше и больше памятников Ильичу, но Сталин далеко не все из них чтил своим приветствием.
Он не удостоил приветствием, например, открытие таких значимых для советской идеологии памятников, как «Ленин на броневике» у Финляндского вокзала в Ленинграде (открыт 7 ноября 1926 года) и памятник Ленину перед зданием Смольного – «колыбели революции» (открыт 6 ноября 1927 года), а в Кострому приветствие послал. Вряд ли это произошло случайно. Всё-таки на фоне питерских монументов памятник в губернской Костроме был достаточно зауряден и интересен только тем, что Ильич тут встал на гранит царского постамента. Рискнём предположить, что именно последнее и послужило Сталину стимулом к написанию приветствия. Ведь ему, конечно, сообщили, на какой именно постамент водружена фигура вождя Великой Октябрьской социалистической революции. Во всяком случае, в 16-ти томах его «Сочинений» единственное приветствие, посвященное открытию памятника Ленину, – это костромское*.

* Послание Сталина «Северная правда» опубликовала 4 мая 1928 года. При публикации текста приветствия в одиннадцатом томе «Сочинений» И. В. Сталина, вышедшем в 1949 году, адрес послания «Кострома. Губком, Заславскому» был опущен. Если учесть, что изменение каждой буквы в сталинских работах при их публикации согласовывалось с автором, то наверняка это сделали по его указанию. Текст получил заголовок «Приветствие рабочим Костромы»42.