Биография М. Я. Диева
Диев Михаил Яковлевич (1794–1866) – протоиерей, исследователь старины и быта Костромского края. В бедном жилище деревенского священника холодной осенней ночью 22 октября 1794 года появился на свет будущий костромской краевед Михаил Яковлевич Диев. Сын священника Нерехтской Воскресенской церкви Иакова Нерехтского, брат Владимира Яковлевича и Платона Яковлевича Актовых, племянник Платона Агриколянского.
Много позже Диев писал: «Блаженной памяти родительница моя из детей одного рожала мертвым, другого живым, через младенца. Передо мной сестра моя, Марья Яковлевна, родилась живою, следовательно, моя очередь была родиться мертвым... Я родился действительно мертвым с воскресенья на понедельник, ночью с 22 на 23 октября 1794 г. Бабка Ирина Константиновна откачала меня. И я остался жив... Блаженной памяти родитель мой до такой степени радовался, что я жив, что еще не исполнился год моей жизни, как на Ростовской ярмарке накупил книг, в том числе Историю о странствованиях, составленную аббатом Прево. После того нередко он ездил на ярмарку и составил библиотеку сот из пяти томов, прежде нежели мне исполнилось 10 лет. Такое собрание в нашей стороне считалось редкостью, особенно у духовных»
Жизнь, начало которой было ознаменовано таким редким поступком, как покупка книг, такая жизнь не могла не иметь и соответствующего продолжения. Книжная премудрость вошла в нее при рождении – и сопровождала до самой смерти.
Однако не одно книжное знание питало будущего краеведа. Так, посылая знакомому ученому запись песни, будучи от роду 44 лет, Диев пишет: «Свежо помню, как моя покойная бабушка пела эту песню и плакала, а мы, маленькие, сидя у ног, слушали и тоже плакали. Надобно сказать, предки умели проводить зимние, долгие ночи пристойнее, чем ныне. Они в песнях передавали внучатам подробности о взятии Казани, о Мамае, Батые и панах»
Мальчик пошел по стопам отца, который был священником. Он был принят в Костромскую духовную семинарию. Большое впечатление произвели на будущего историка-краеведа монастыри и церкви Костромы, куда он приехал на учебу в духовную семинарию, знакомство с историей, «тамошними обычаями». Семинарист проявляет большой интерес к предметам, не входящим в программу. В его архиве сохранился, например, курс лекций по химии, читавшихся в Московском университете. С последним Диев связан всю жизнь. Он печатал свои исследования в университетском издании, выписывал из университетской лавки книги для своей библиотеки. Юноша в совершенстве изучил французский язык. Семинарист немалый интерес проявляет к химии, русскому языку, литературе, которые не входили в программу обучения.
Шла еще война 1812 года, наши войска еще не вернулись из заграничных походов, когда М.Я. Диев закончил Костромскую семинарию и принял сан священника Успенской церкви села Тетеринское под Нерехтой. В 2009 году исполнится 295 лет основания Успенской Тетеринской церкви. В 1827 году М.Я. Диев одновременно получил должность законоучителя в Нерехтском уездном училище, с 1939 года бесплатно преподавал в высшем отделении Нерехтско-Мариинского училища благородных девиц. Прослужив в Тетеринском 19 лет, Михаил Яковлевич был вынужден искать себе новое место из-за кляуз и по распоряжению невзлюбившего его за писательство преосвященного Павла Подлипского. Карьеры молодой священник не сделал. Хотя научные труды Диева и обращали на себя внимание высшего начальства и даже доставили ему сан протоиерея, но они же неоднократно навлекали на него и неприятности со стороны непосредственного его начальства, которое публично замечало Диеву, что он занимается пустяками, что ему некогда думать о священнической должности. Пишущий священник вызывал подозрение у непосвященных. А у претендующих на ученость – жестокую зависть.
В 1832 году отец Михаил был переведен в бывший Сыпановский монастырь и служит здесь в Троицкой церкви. Троице – Сыпанов монастырь основан преподобным Пахомием в XIV в., мощи которого почивают здесь. Живя близ города, Диев мог удобнее исправлять должность законоучителя, которую продолжал нести до 1857 года. Переселение в Сыпаново не слишком его огорчило, хотя хлопот причинило немало: пришлось перевозить туда отцовский дом со всем имуществом и библиотекой, которая к тому времени уже насчитывала около 900 книг.
Но и там не обошлось без неприятностей. Высочайшее внимание к скромному священнику не могло не раздражать. Не прошло и 2-х месяцев, как при первом удобном случае архиерей публично заявил, что «священнику некогда заниматься такими безделицами, как история и археология». Намек был схвачен на лету. И в скором времени поступает донос диакона, который хотел занять место отца Михаила. Будто он занимается сочинениями, службу, кроме воскресных дней, не служит. Заставляет петь песни, а в это время их записывает, отвратил критическими пословицами богомольцев. Особенное недовольство у нерехтских толстосумов вызывала напечатанная Диевым поговорка: «В Нерехте бойся не воров, а каменных домов». На этот донос последовало три указа духовной консистории «О неправильных действиях священника Диева», и требовании к Нерехтскому духовному правлению о наказании виновного.
Реакция последовала незамедлительно – краеведу-священнику было запрещено служить в церкви, а вскоре и преподавать закон божий в училище, что давало скромный приработок, отбирают землю, сенокосы, пашню и таким образом лишают его средства к существованию. Почти полгода никаких доходов, а ведь нужно кормить семью. В одном из писем он пишет: «Не знаю, что делать…нахожу единственное утешение в книгах».
Неизвестно чем бы кончились эти гонения, если бы не заступничество известного поэта Василия Андреевича Жуковского, Ивана Михайловича Снегирева и других именитых друзей опального историка-краеведа. И только после перевода в Тобольскую епархию его злейшего врага преосвященного Владимира Алявдина, Михаил Яковлевич получает некоторую самостоятельность, церковники не так рьяно, как раньше, вмешиваются в его литературные занятия. В этот период наш земляк много и плодотворно пишет. Статей о древних городах Костромской губернии у Диева великое множество. В 1837 году Костромскую губернию посещает наследник – цесаревич, будущий Александр II. Его воспитатель, В.А. Жуковский, показывает ему один из трудов Диева со словами: «Каковы здесь сельские священники!» По этому поводу цесаревич, обратясь к епископу Владимиру, сказал: «Диев в вашей епархии ученейший».
В конце жизненного пути, за четыре года до смерти, Михаил Яковлевич купил усадьбу Жары в Судиславском уезде, где прожил остаток жизни в окружении сыновей. О его семье сохранилось мало сведений. Известно, что у Михаила Яковлевича Диева было 4 сына: Павел и Александр служили столоначальниками в нерехтском уездном суде, Василий был большим любителем древностей, Яков – младший и две дочери. Последних братьев отец собирался тоже определить в уездный суд. Характерно то, что, вероятно, из-за больших гонений и неприятностей, Михаил Яковлевич ни одному из сыновей не дал образования.
В 1865 году Михаила Яковлевича разбивает паралич. Сказались годы переживаний и отрешение от должности. Он не владеет правой рукой и без посторонней помощи уже не встает.
Не прожил и полугода отец Михаил Диев после оставления пастырской должности: 3 февраля 1866 года Диев скончался на семьдесят втором году жизни. Похоронили его при церкви села Ильинское, которое находится на реке Мезе в Судиславском районе Костромской области (ранее Костромской уезд).
Совместными усилиями общественности, организаций и учреждений, органов власти приняты меры к благоустройству места захоронения Михаила Яковлевича Диева на погосте возле Ильинской церкви. В г. Нерехте открыты памятные доски на зданиях, связанных с его жизнью и деятельностью: Нерехтском Мариинском училище, Нерехтском уездном училище, доме, где жил отец Михаил.
Научная деятельность протоиерея М.Я. Диева
Историк, краевед, этнограф… Диев занимался огромной исследовательской работой и оставил потомкам уникальное наследство – историю края в мельчайших подробностях. Деятельность М.Я. Диева по собиранию и изучению материалов истории родного Костромского края началась в 1820-х гг. в условиях постоянной и мелочной вражды окружавшей его невежественной среды. Преподавание в уездном училище сблизило его с тогдашним директором Костромских училищ Юрием Никитичем Бартеневым, большим любителем истории, заражавшим своих близких любимой наукой. И поэтому первые свои работы Диев отсылал ему, а тот в свою очередь в Москву, в Общество истории и древностей российских. Но гораздо большее влияние оказал на Диева известный ученый того времени профессор Московского университета и долгое время секретарь Общество истории и древностей российских Иван Михайлович Снегирев. Он держит Диева в курсе всех событий столицы. Переписка со Снегиревым началась с 1829 года и продолжалась до самой смерти Михаила Яковлевича. Через своего друга Диев знакомит читающую Россию с песнями и сказаниями Костромского края, которые он собирает, со своими работами по истории нерехтской земли и государства Российского. Кроме Костромы и Нерехты им были собраны материалы по истории тогдашних уездных городов – Буя, Галича, Любима, Чухломы, Солигалича, Шуи и некоторых других городов и сел Костромской губернии. Материалы содержат обильные сведения по истории промышленности и сельского хозяйства одной из старейших экономически развитых среднерусских областей. Они дополняются рукописями и работами самого Диева, большей частью неопубликованными. О разнообразии их тематики говорят названия: «О старинных станах и волостях, находившихся на пространстве Костромской стороны», «Моровые поветрия в 1654 и I771–72 гг. в Костроме», «Городища Костромской, Ярославской и Владимирской губернии», «Ученые деятели Костромского вертограда. Словарь исторический» и многие другие. Большой интерес представляют исследования Диева по этнографии, диалектологии и фольклору – собранные им пословицы и поговорки Костромского края, записи народных песен, описания обычаев и обрядов. Что касается быта современников Диева, жившего в глуши русской провинции, то в его записях разбросаны самые разнообразные наблюдения, сценки и картины народного быта, какие не всегда можно найти в мемуарной литературе. В Сыпанове обнаружился ценный архив некогда бывшего там монастыря и в нем – редкие исторические источники. Это был не единственный источник. Диев часто ездит по окрестным селам, имеет привычку просматривать «коробочки» у своих прихожан и часто находит там ценные старинные рукописи. Таким образом, он приобрел редкий манускрипт «О посольствах Даудова», купил «Летописец русских князей» и др. Работая над своим «Обозрением нерехтской старины», он жалуется: «Не столько затрудняет соображение, сколько поиск материалов, к коим надобно пролагать пути докуками, а иногда карманом; простой народ, у коего скрываются неоцененные сокровища, смеется над рвением ученых». Коллекция древностей увеличивалась благодаря подаркам, сделанным в ответ на подобный жест со стороны Диева. Так, в благодарность за преподнесенные ему рукописи, ректор Костромской семинарии Афанасий (Дроздов) подарил сыпановскому священнику несколько редких монет. И коллекция Диева довольно умножилась. Начиная с Донского, у Диева находятся монеты почти всех великих князей и царей, кроме самозванца. О разысканиях, исследованиях и находках Диев постоянно сообщал в письмах М.О. Бодянскому – профессору Московского университета, основателю славяноведения в России, а также известным в то время ученым-археографам – митрополиту Евгению (Болховитинову), графу С.С. Уварову, С.П. Шевыреву, А.Ф. Малиновскому и др.
Комментарии
Отправить комментарий