Торговые ряды, ярмарки, базары
 |
| Торговые Красные и Табачные ряды. Фото нач. XX в. |
Однажды проходившего мимо деревенского попика схватили сразу из двух смежных магазинов и каждый тянул в свою сторону, пока не оторвали рукав подрясника. Не желая конфликта и подрыва авторитета торгового предприятия, хозяева уговорили попика войти в магазин, где ему тщательно ушили рукав и напоили досыта чаем с сахаром и баранками. «Батюшка» был крайне доволен обращением, а продавцы, воспользовавшись его благодушным настроением, всучили ему товар с большой наживой для себя. Обе стороны остались довольны.
В парфюмерно-оптическом магазине Домбек практиковалась при покупке парфюмерных товаров интересная льгота. Продавцы прикладывали к отпущенному товару особые талончики с указанием цены, и если у покупателя их набиралось на сумму 10 рублей, то ему предоставлялось право выбрать «бесплатно» парфюмерии на один рубль.
Даже крупные торговые фирмы заботились о привлечении покупателей. Так, шоколадные фабрики в фигурный шоколад в виде различных кошек, мишек, бомб и шишек вкладывали завернутые в тонкую бумагу различные медные безделушки, как-то: кольца, серьги, брелоки и прочее, а к плиткам шоколада прикладывали большие красивые картинки на тонком картоне. Чем хуже был шоколад, тем больше и красивее была картинка. Этим отличалась кондитерская фабрика «Динг и К°». Гильзовые фабрики «Катык» и другие в коробки с гильзами также вкладывали сувениры в виде мундштуков, машинок для набивки папирос и даже перочинных ножиков.
Витрины, вывески, плакаты, объявления везде, где могли, агитировали за товары, стараясь перещеголять изобретательством своих соперников. Современный человек смутно представляет себе покупательскую способность людей того времени. Безусловно, предложения всегда перевешивали спрос. Практиковавшаяся в то время продажа всевозможных товаров на книжки в кредит в фабричных магазинах, а также во всех мелочных лавках отвлекала основную массу рабочего покупателя от общего рынка.
Интересна была реклама товара. Так, под вывеской булочной всегда был подвешен золоченый крендель. Над мясными лавками Дементьева, Смирнова, Веселова и других обязательно блестели красивые золоченые головы быков, а на дверях - связки надутых коровьих пузырей. На растворах обувных магазинов, смотря по сезону, красовался огромный кожаный или валяный сапог. Даже на дверях магазинов канцелярских принадлежностей были муляжи цветных карандашей размером не менее метра и металлического писчего пера величиною с детскую люльку.
Вывески трактиров и чайных пестрели грубо намалеванными чайниками, чашками и другой посудой. Пивные или, как их тогда называли, портерные отличались двухцветной раскраской вывесок в виде продольных зеленой и желтой полос, что обозначало торговлю распивочно и на вынос. На окнах и на створках дверей часто был нарисован красный рак. Такая наглядная агитация помогала каждому неграмотному найти, что ему было нужно.
Казенных винных лавок, трактиров, портерных, «ренсковых» погребов (торговля виноградными винами) было огромное множество. И там забывали свое горе, обиды и бедность те, которые попадали во власть «зеленого змия», кончая нищенством, болезнями и преступлениями.
Гостиницы с салонами, отдельными кабинетами и номерами, а также рестораны были доступны только для денежных людей, и «рабочий люд» их услугами почти не пользовался. В Костроме их было немного. Самой шикарной считалась «Большая Московская» - гостиница Гагарина. Были еще гостиницы «Старый двор» в начале Русиной улицы, «Кострома» на Воскресенской, между зданием Присутственных мест и церковью Воскресенья, «Пассаж» Горбачева на Сусанинской площади и еще несколько мелких с постоялыми дворами.
Торговые ряды всегда считались центром города, хотя и находились на его краю. Даже названия их сохранились прежние: Гостиные или Красные, Мучные, Масляные, Табачные, Пряничные, Рыбные, Зеленые, Мясные. Правда, большинство из них уже не оправдывают этих названий. В Мучных не торгуют мукой, в Пряничных - пряниками, в Табачных - табаком, в Масляных - маслом. Мясные ряды в те далекие времена были деревянными и заменены каменными были около 1910 года.
Внешнее оформление рядов и сама система торговли были совсем другого направления. Все подчинялось рекламе товара. Устанавливались солидные вывески с фамилиями купцов, оформленные крупным выпуклым шрифтом с позолоченными буквами. Такие вывески были в гостином ряду у мануфактурных магазинов «Г. А. Клеченова», «Бр. Опатовых», «Акатова», «Ф. Г. Монахова» и других, а в Мучных рядах - крупных оптовиков «М. М. Чумакова с сыновьями», «П. Н. Стоюнина», «Н. А. Толстопятова» и многих других. Торговые дела поддерживала и освящала церковь.
В проломах поперек каждых рядов были подвешены большие иконы в золоченых киотах, а на противоположной от центра стороне Гостиных рядов стояла церковь Спаса, построенная в прошлом веке исключительно на средства купцов. Ежедневно здесь заказывались купцами благодарственные молебны и ставились толстые восковые свечи перед иконами почитаемых святых. Это делалось всякий раз после завершения выгодной торговой сделки. Особенно часто служились молебны в ярмарочные и базарные дни.
В Пряничном ряду с обоих концов были большие часовни, в конце Табачных рядов - красная каменная часовня. Во времена НЭПа в этом помещении сделали пивную, которую ее посетители называли «Крестики». В каждом магазине, кроме еврейских и татарских, на самых видных местах также всегда висели иконы с зажженными лампадами.
Во всех торговых рядах водились тучи голубей, и существовал обычай среди мучников: при открытии дверей магазинов и лабазов каждый из них, осенив себя широким крестным знамением, выбрасывал голубям совок зерна.
Пожилые купцы в то время еще придерживались привычек, обычаев и одежды чуть ли не времен замоскворецких купцов прошлого века, описанных А. Н. Островским. Они любили носить холеные, расчесанные бороды одеваться в поддевки, русские сапоги бутылками, в жилеты, по которым пускали тяжелые золотые цепочки к таким же часам. Молодые же купцы придерживались европейских костюмов, носили только усы, а привычки, обычаи и весь жизненный уклад сохраняли почти прежний - отцовский.
Шумно было в городе по базарным дням в понедельник, среду и пятницу, а также во время ярмарок и в предпраздничные дни Рождества и Пасхи. В эти дни съезжались в город сотни крестьянйких подвод, которые располагались на Воскресенской площади, а также позади Льняных рядов, против старого Днастасиинского женского монастыря (на его месте построены многоэтажные корпуса жилых домов) и на Сенной площади. Еще с вечера и в ночь подъезжающих к городу крестьян на всех трактах встречали перекупщики, скупающие по дешевке оптом все продукты, а потом все это продавалось в ларьках и лавках. Самостоятельно крестьяне продавали только огурцы, репу, капусту и картофель, а остальные продукты питания доходили до потребителя только через посредников.
В базарные дни везде в городе можно было встретить бородатых длинноволосых крестьян в их привычной одежде. Если это зима, то в полушубке, в заячьей или волчьей шапке-ушанке и в лаптях, редко в валяных сапогах. Женщины были одеты так же, как и мужчины, в полушубки и отличались от мужчин безбородым лицом и грубым полушалком на голове. Окая и громко разговаривая, они дополняли шум от ржания лошадей, фабричных разноголосых гудков и колокольного звона многочисленных церквей.
Ярмарки в Костроме проводились два раза в год: 14 марта была Федоровская ярмарка, которая продолжалась всего 3-4 дня, и более продолжительная Девятая. Она открывалась в воскресенье на девятой неделе после Пасхи и кончалась в субботу на одиннадцатой неделе. В Федоровскую ярмарку самым интересным для любителей лошадей было подторжье или конная ярмарка. Накануне Федоровской Сенную площадь наводняли сотни лошадей разных пород, возрастов, мастей и качеств. Вместе с лошадьми появлялось множество цыган, приезжих барышников-колы-ганов, среди которых было немало конокрадов.
Городские любители лошадей, мальчики-подростки, несмотря на распутицу, непролазную грязь и воду по колено, часами простаивали на площади, любуясь грациозным бегом чистопородных рысаков и мощной поступью тяжеловозов-битюгов, клейдесдалей, першеронов и суф-фролков, которых тренировали специалисты-коневоды.
Любая крестьянская лошадка, будь ей хоть 25 лет, если побывает с неделю в руках цыгана или барышника, временно делается неузнаваемой - приобретает внешний лоск, бойкость на ходу и даже некоторую грациозность. Эта подготовка заключалась в подпиливании зубов и выжигании в них ложных ямочек, по которым специалисты узнают возраст лошади до 8 лет, в специальном добавлении в корм возбуждающих веществ, вплоть до водки, и даже в надувании кишечника воздухом. Малоопытный крестьянин мог купить такую лошадь, наутро ее было не узнать, так как она превращалась в настоящую клячу, ни на что не годную.
Гортанный говор цыган, крики, брань, божба, расхваливание статей лошади барышниками - все обозначало начало торга. Покупатель скупо добавлял к предложенной им цене, а продавец еще скупее сбавлял со своей. Наконец, сговорившись, продавец через полу своей поддевки передавал повод лошади в полу поддевки покупателя. Торг заканчивался, и они шли в ближайшую чайную или трактир производить расчет и пить «литки».
Были на ярмарке и крупные покупатели, закупающие лошадей партиями для торговых фирм. Они интересовались больше тяжеловозами.
Помещики и городская буржуазия мало покупали лошадей на ярмарке, они предпочитали брать их непосредственно с конных заводов, с богатой родословной и отлично выезженных. Молодых, но слабых лошадей, а также жеребят скупали местные татары для откорма на мясо.
В этот же день на плацу между Гостиными и Мучными рядами заканчивалось оборудование ярмарочных полков для торговли игрушками, сладостями, промышленными и хозяйственными товарами, но на Федоровской ярмарке торговля была не так богата, как в Девятую, а потому мы лучше опишем последнюю.
Если Федоровская ярмарка проходила ранней весной, в самую распутицу, то Девятая всегда была в начале лета, при наступлении жарких, погожих дней. Эта ярмарка приурочивалась к памяти дня стихийных бедствий - пожаров, постигавших город Кострому в прошлом и позапрошлом веках.
В память этих событий были установлены крестные ходы вокруг города в течение трех последующих воскресных дней, начиная с девятого после Пасхи. Каждый раз обходили третью часть города. После церковной службы в соборе весь состав духовенства с иконами, хоругвями в парчовом облачении, с пением молитв собирался на Соборной площади при большом стечении молящихся преимущественно крестьян из окрестных деревень, и медленно направлялся по определенному маршруту вокр . -одной части города. Духовенство церквей, находящихся по пути следования крестного хода, присоединялось к нему. По пути следования «хода», по распоряжению полиции, домовладельцы обязывалась выносить кадки с водой и кружки для утоления жажды богомольцев. При этом никаких, даже самых элементарных правил санитарии не соблюдалось, а на немощеных улицах от движения такой массы людей поднимались целые облака пыли, которая тут же оседала и на кадки с водой, и на продукты и сладости, которые продавались с рук предприимчивыми лоточниками.
Крестьяне задолго готовились к этим торжественным дням и, завязав в узелок свою лучшую летнюю одежду, перекинув через плечо кожаную обувь, босиком шагали до городских окраин, где умывались у ближайшей водокачки, надевали обувь и праздничное платье, шли в крестный ход.
Преобладали женщины и подростки. Ничего не было удивительного, что крестьяне десятками лет носили одну пару обуви: они носили ее больше на плече, чем на ногах. После окончания крестного хода все шли в центр города, где уже был поднят флаг ярмарки.
В первом ряду торговали детскими игрушками, привезенными из Сергиева Посада, Палеха, Семеновского и т. д. Чего только тут не было: куклы, сабли, барабаны, дудки, деревянные матрешки, детские пистолеты, гармошки, настольные игры и прочее. Толпы ребят с утра и до вечера стояли перед этими «магазинами», завидуя счастливчикам, которым родители имели возможность купить дорогую красивую игрушку.
Тут же с рук продавали воздушные шары ярких цветов, которые, шурша друг о друга, стремились вырваться в голубую безоблачную даль. Нередко бывали случаи, когда подгулявший купчик скупал всю связку и тут же ее отпускал ввысь, доставляя удовольствие себе и посетителям ярмарки. Бывало и хуже, когда приехавшая шайка воров проделывала то же самое. Тогда многие недосчитывались кошельков и портмоне.
Тот же торговец продавал резиновых надувающихся «чертиков», которые, выпуская из себя воздух, издавали резкий писк. Эту игрушку любили и дети, и подростки.
Другие разносчики продавали «тещины языки», бумажные шарики, набитые опилками, и больших пауков со спиральными проволочными лапками. К ним прикреплялась тонкая резина, при подергивании которой шарики прыгали, а пауки, кроме того, страшно шевелили своими проволочными лапками. Эти игрушки были самые доступные по цене. Почему-то только на ярмарке можно было видеть так называемых «морских жителей» - игрушку, сделанную на основе известных законов физики. Их было два вида. Одна из таких игрушек представляла собой запаянную с обоих концов стеклянную трубочку из толстого стекла длиною 25-30 см и диаметром 3-4 см. Небольшое круглое отверстие на боку затягивалось тонкой резиной. В трубку наливалась вода и помещался маленький стеклянный «чертик» желтого или зеленого цвета, пустотелый, с белым хвостом, обвивающим его фигуру и имеющим на самом конце отверстие. Нужно было поставить трубку вертикально, нажать на резину, и тогда «чертик», на основе закона Архимеда, начинал подыматься и опускаться, при этом он быстро крутился вокруг своей оси. Продавали их всегда с различными присказками, вроде: «Три года картошку копал - на четвертый в бутылку попал!» Вторая игрушка представляла также стеклянную трубку, но из более тонкого стекла и меньшего размера, с утолщением внизу. Трубка запаивалась наглухо. В нее наливался подкрашенный спирт, иногда также помещался «чертик», а воздух выкачивался. Надо было трубку зажать в кулак, и тогда спирт в ней начинал быстро кипеть, а «чертик» прыгать. Знающие физику сразу же сказали бы, что это «кипятильник Франклина», в основу которого положено кипение жидкости в разряженном пространстве. Эти игрушки пользовались большим спросом у любознательных маль-чиков-подростков.
Ярославские кондитеры Лопатины, Сапожниковы и Петровы в своих остекленных павильонах продавали аппетитные пряники - Вяземские, тульские, городецкие в форме прямоугольников, больших рыб и драконов, белую и розовую косхалву, рахат-лукум, цукаты и всевозможные засахаренные орехи и фрукты. Тут же были небольшие ларечки, где кавказцы на глазах покупателей при помощи центрифуги делали сахарную вату, в особых печках пекли вафли, пышки и пончики. Рядом торговали красивым на вид желтым и ярко-красным квасом и другими безалкогольными напитками.
Персы, армяне, грузины, таджики, сарты .(узбеки) и прочие восточные купцы торговали сухими фруктами орехами, рисом, изюмом, турецкими рожками, «дивъим медом» и всякими восточными сластями.
Костромичи с удивлением и любопытством смотрели на персидских купцов, одетых в причудливые национальные костюмы, с бородами, окрашенными в красный и синий цвета. Дети же их страшно боялись. Ближе к Мучным рядам располагались палатки с текстильным лоскутом, деревянной посудой, иконами, сельхозинвентарем и шорным товаром.
Торговля на ярмарке не была только розничной, но местные купцы, владельцы «колониальных» магазинов у восточных купцов товары покупали крупным оптом. Оптом же шли щепяные и шорные товары, а также иконы и церковная утварь.
На льняной площадке, где в настоящее время разбит сквер, между Мучными рядами и Анастасиинским женским монастырем, на месте которого сейчас стоят многоэтажные жилые дома, вырастали увеселительные предприятия. Обязательно устанавливались две карусели, качели-лодки. Иногда бывал цирк-шапито, т. е. временный, под брезентовым куполом. В два ряда ставились балаганы, где подвизались различные фокусники, иллюзионисты, гипнотизеры, гимнасты, шпагоглотатели, силачи, подымающие большие штанги и гири, иногда картонные или деревянные. Бывали и укротители диких зверей, а также демонстрировались различные человеческие уродства в виде волосатых «людей-собак», бородатых женщин, карликов, великанов, но больше всего простому народу нравился Петрушка. Это представление с куклами было предшественником кукольных театров. Особенно зрители любили сценку, когда Петрушка, столкнувшись с городовым, своим пискливым голосом осыпает его язвительными шутками, а потом даже награждает его тумаками.
Учащаяся молодежь охотно посещала паноптикум, который иногда бывал в Костроме. Это был музей восковых фигур, имевший два отделения - историческое и анатомическое. В историческом отделении можно было видеть в натуральный рост восковые фигуры известных государственных деятелей прошлого, а также объекты и орудия пытки инквизиции. Некоторые фигуры с помощью заводных механизмов производили дыхательные движения. В анатомическое отделение дети до 16 лет не допускались, там демонстрировались люди различных рас, всевозможные физические уродства и заболевания.
Далее: Тревожные события
Комментарии
Отправить комментарий