Из истории Городищенского холма о возникновении города Костромы на Городище
 |
| Церковь Рождества Христова |
В течение трех столетий она была украшением высокого волжского берега, вдыхала жизнь в эти места, радуя и утешая своих прихожан. Здесь же, на церковном кладбище, находили они свой последний приют. Но церковь постигла судьба, единая для большинства православных храмов: она была закрыта и разграблена в 30-е годы нашего века. Всего лишь четыре года назад стал возрождаться храм, и вот, наконец, общереставрационные работы в основном завершены.
На разные размышления наводит этот новый, ясный и чистый облик храма.
Был ли он первой культовой постройкой на высоком холме над Волгой, или у него имелся деревянный предшественник, как это имеет место в подавляющем большинстве случаев? История самого холма и «Городища» на нем тоже любопытна. Господствующее положение его над просторами Волги и впадающей в нее реки Костромы побудило историков Костромы XIX века предположить, что древнейшая Кострома родилась именно здесь — на Городище. И только позднее, после батыева разгрома в феврале 1238 года, центр города был перенесен на левый берег — на устье речки Сулы. Этой версии придерживались многие историки костромского края (И.Миловидов, И.Баженов).
Однако до августа 1989 года археологических раскопок собственно на городищенском холме, где только и мог быть древний город Кострома, не производилось. Все предыдущие раскопки — и до революции, и в 20-е годы — проводились на достаточном удалении от холма, да они и не могли проводиться на нем, так как центральная, наиболее интересная в археологическом отношении его часть была кладбищем. Ни убедительного подтверждения, ни столь же убедительного опровержения гипотезы о возникновении города Костромы на Городище со времен Миловидова и Баженова так и не получено.
Не исключено, что в древности на вершине холма существовало языческое святилище. Академик Б.А.Рыбаков пишет, что у древних славян «…точно фиксированным местом ежегодных молений были высокие холмы, горы, возвышающие молящих над уровнем обычной жизни и как бы приближающих их к небесным правителям мира». Одним из доводов в пользу этого является то, что местное население до сих пор называет храм на Городище Ильинской церковью, хотя существующий придел во имя Ильи-пророка является второстепенным, а главный престол церкви — дающий ей название во имя Рождества Христова, и именно так церковь официально именуется во всех документах с середины XVII века. Известно, что обычно в разговорной речи храм получал свое название по второстепенному приделу, если раньше этот
второстепенный придел был главным, а потом по каким-то причинам перестал быть таким.
Значит, можно предположить, что до середины XVII века церковь на Городище была посвящена Илье-пророку. В пантеоне языческих славянских богов христианскому пророку Илье соответствовал языческий Перун — бог дождя, грома и молнии, и древние ильинские храмы в ознаменование победы новой веры обычно ставились на местах перуновских святилищ.
Конечно, и это предположение — только гипотеза, но гипотеза, имеющая право на жизнь.
Поэтому можно сделать вывод, что если не город, то какое-то поселение на городшценском холме, безусловно, существовало с глубокой древности, а раз так, то, наверняка, и христианский храм тут существовал за столетия до постройки морозовской церкви.
Каменный же храм в Городище был построен в XVII веке, и в его стенах и сводах словно застыла память о Руси того великого и трагичного столетия… Строитель храма Глеб Иванович Морозов был представителем известной и древней фамилии, богатым вотчинником. Владельцем обширных имений в костромском крае был и его отец Иван Михайлович и дед
Михаил Яковлевич. Последний — известный военный деятель эпохи Ивана Грозного, он командовал русской артиллерией при взятии Казани, участвовал в Ливонской войне, был одно время наместником Ливонии, воевал с крымцами. Казнен в числе других бояр по приказу царя в 1564 году.
Г.И.Морозову на костромской земле принадлежал еще ряд сел и деревень, в том числе и находящееся неподалеку село Селище. В кремле Костромы у Морозова, как и у многих московских бояр и дворян, был свой осадный двор, это фиксирует писцовая книга по Костроме 1628 года (скорее всего, двор в кремле Морозовы имели и в XVI веке, и к Глебу Ивановичу он перешел по наследству).
Неизвестно, было ли Городище родовой вотчиной Морозовых или оно было пожаловано лично Глебу Ивановичу. Забота о церквях в своих имениях, строительство новых взамен погибших при пожаре или пришедших в ветхость — традиционная забота любого помещика, но строительство каменного храма, бывшее делом крайне дорогим, обычно вызывалось какими-то особыми обстоятельствами.
Таким обстоятельством для сооружения каменного храма в с.Городище стала женитьба Глеба Ивановича в 1649 году на 17-летней дочери окольничего П.Ф.Соковнина Феодосье Прокопьевне — будущей боярыне Морозовой, трагической фигуре русской истории, героине великой картины В.И.Сурикова.
В настоящее время городищенская церковь выглядит иначе, чем в XVII веке. Сейчас это одноглавый, с четырехскатным покрытием храм, имеющий небольшой одноглавый придел во имя Ильи-пророка. Первоначально же церковь была пятиглавой, кровля здания устроена по закомарам, то есть полукружиями, которыми завершаются стены, и к четверику основного храма примыкало два небольших придельных храма: южный — во имя Ильи-пророка и северный (не дошедший до нас) — во имя св. мученицы Феодосии. Название второго придела, безусловно, было дано Морозовыми: практика, когда храмодатель один или даже несколько приделов во вновь строящемся или капитально перестраиваемом храме посвящал или своему святому покровителю, или покровителю членов своей семьи, была весьма распространенной. В другом владении Морозова — в селе Минском под Костромой — в это же время один из двух приделов деревянной церкви пресвятой Богородицы Феодоровской так же, как и в городшценском храме, был посвящен св. мученице Феодосии.
Так что есть все основания связывать строительство каменного храма в Городище с женитьбой Г.И.Морозова. В ряде книг указывается, что этот храм был построен в 1683 году, но эта дата, конечно, неверна. Впервые церковь упоминается под 1663 годом, и поэтому время ее построения можно уверенно поместить в период между 1649 годом (год женитьбы Г.И.Морозова) и 1663 годом.
Церковь в Городище была первым каменным храмом, вообще первой каменной постройкой Заволжья. Остальные церкви сел и слобод заволжской стороны напротив города были в это время деревянными: выше по течению
Волги поднимались церкви Спасской слободы, дальше возносился монументальный шатровый Никольский храм — центр одноименной слободы, еще дальше виднелись церкви древнего Селища. Городшценский храм, бесспорно, господствовал в панораме берега, возносясь над просторами реки, прибрежными селеньями, лугами, рощами…
Известно, что у Морозовых в Городище был «боярский двор», то есть усадьба. Но бывала ли сама Феодосья Прокопьевна в Г ородище и в Костроме? Прямых известий об этом нет, и ясно, что многие богатые землевладельцы могли за всю жизнь ни разу не побывать в иных своих вотчинах. Но Городище было явно имением не из последних (раз именно в этом селе был построен каменный храм), к тому же, учитывая особую религиозность боярыни, трудно предположить, что она не поклонится главной святыне костромского края — иконе Феодоровской Божьей Матери.
И по происхождению, и по замужеству Ф.П.Морозова принадлежала к самому верхнему слою русского общества. Она была одной из так называемых «верховых боярынь» царицы М.И.Ми-лославской. Смерть в 1661 г. ушедшего бездетным Б.И.Морозова (брата Г.И.Морозова) и последовавшая затем в 1662 г. кончина мужа сделали боярыню владелицей громадного по тем временам состояния.
События, связанные с никоновской реформой, расколовшие церковь и все русское общество, сочувствие и поддержка Феодо-сьей Прокопьевной преследуемых сторонников «старой веры», знакомство с вернувшимся в Москву из сибирской ссылки Протопопом Аввакумом — все это бросило боярыню в самый центр борьбы и определило ее дальнейшую мученическую судьбу. В ночь на 16 ноября 1671 г. Ф.П.Морозова вместе со своей сестрой, княгиней Е.П.Урусовой, была арестована. После жестоких пыток на «дыбе» обе женщины были отправлены в Боровск, где спустя некоторое время в земляной тюрьме город-
ского острога их уморили голодом (на публичную казнь не решились). Первой умерла Е.П. Урусова, а затем в ночь с 1 на 2 ноября скончалась Ф.П.Морозова, на три с лишним года пережившая своего сына Ивана, умершего вскоре после ареста матери весной 1672 года.
Указом царя тогда же, в 1672 г., все имения Морозовых, в том числе и Городище, были «отписаны на государя” (то есть стали казенными), а через несколько лет были пожалованы другому владельцу.
С трагическими событиями раскола, с судьбой боярыни Морозовой связана, по-видимому, и одна из загадок городищенского храма — судьба Феодосиинского придела. Дело в том, что упоминавшийся выше придел во имя св.мученицы Феодосии мелькает несколько раз в документах 60-70 г. XVII века, затем долгое время никаких известий о нем нет, а, начиная со второй половины XVIII века, у храма в Городище фигурирует только один придел — во имя Ильи-пророка.
Куда же мог деться каменный, просуществовавший сравнительно недолго Феодосиинский придел? Конечно, можно допустить, что был какой-то неизвестный нам особо сильный: пожар, в результате которого придельный храм так сильно пострадал, что его было невозможно восстановить, или что-нибудь в таком же роде, но все это не очень вероятно. Почему вся церковь со вторым Ильинским приделом дошла до наших дней, а именно Феодосиинский придел исчез несколько столетий назад?
Возможна такая версия. Надо думать, что имя Ф.П.Морозовой
— крупной костромской помещицы — было достаточно известно в нашем крае и до раскола. Заточение и мученическая смерть за свои убеждения, конечно, не могли не вызывать сочувствия и сделали известным имя боярыни Морозовой по всей Руси и. в первую очередь, среди сторонников «старой веры». А в Костроме и ближайшем округе, как мы знаем, таких людей было немало. И вполне вероятно, что после ареста или смерти Феодосьи Прокопьевны, в городищенский храм, точнее в его придел во имя св.му-ченицы Феодосьи, начинается паломничество.
Официально запретить его было нельзя, но и мириться с этим новая церковь не хотела. И, скорее всего, власти (может быть, и по прямому указанию из Москвы), просто снесли оказавшийся неугодным придел. Археологические раскопки, проведенные на Г ородище в августе 1989 года экспедицией Марийского университета, кажется, потверждают эту версию. В ходе работ были вскрыты остатки фундаментов стен Феодосиинского придела и примыкавшей к нему северной паперти-галереи. Стена паперти оказалась разобранной аккуратно до определенного кирпича, так что от стены остался ровный го-
ризонтальный срез, придел же был разрушен практически до самой подошвы, и от его фундамента остались только отдельные камни и обломки. К сожалению, незначительная толщина культурного слоя Городища не позволила археологическими методами определить время разрушения придела. Все это, кажется, дает возможность довольно уверенно предположить, что Феодосиин-ский придел, напоминавший скорее всего дошедший до нас Ильинский придельный храм — небольшой, с красивыми наличниками и изящной главкой, был разрушен по чисто политическим мотивам. Выше упоминался 1683 год, под которым церковь в Г ородище проходит в документах как «новопостроенная» (что и дало возможность некоторым исследователям считать его датой постройки храма), и не исключено,
что Феодосиинский придел был разрушен в этот год.
Век шел за веком, менялся город за Волгой, менялась и сама Волга: постепенно исчезали на ней белые крылья парусов, бурлацкие расшивы и вереницы самих бурлаков, все больше становилось пароходов… Менялась и церковь. Примерно в конце XVIII века то ли была капитально перестроена старая, то ли выстроена новая колокольня возле храма, выдержанная в верхней своей части в стиле позднего барокко. Возможно, что тогда же были разобрали четыре боковых главы (основания их сохранились до сих пор под кровлей). В начале XIX века территория церкви и кладбища при ней была обнесена каменной оградой с трехарочными воротами. Постепенно менялись и сами прихожане городищенского храма: на смену крепостным крестьянам и местным помещикам пришли свободные крестьяне и обосновавшиеся в Городище городские дачники всех рангов. Но, несмотря на все перемены, в целом до начала XX века здесь сохранился старый патриархальный уклад жизни. Неизменное положение в этой жизни сохраняла церковь. Поколение за поколением городищенские, малышковские, пантусовские крестьяне в ней венчались, крестили детей, отпевали умерших, здесь же на кладбище у церкви их хоронили.
Два престольных храмовых праздника: Рождество и Илья — были одними из самых главных для местных жителей.
В мае 1913 года пушки, установленные неподалеку от храма на Г ородище, салютовали флотилии пароходов, привезших в Кострому на празднование 300-летия Дома Романовых царя Николая II и всю его семью. Неслыханные перемены и невиданные метели XX века подступали совсем близко.
Судьба храма после революции типична. Еще более двух десятилетий в новое послереволюционное время в нем по-прежнему венчали, крестили, хоронили на старом кладбище, но все это уже была лишь инерция. Но на рубеже 20-х и 30-х годов в селе Городище был организован колхоз под названием «Новый пахарь». Как почти везде, образование колхоза прошло одновременно с первой атакой на храм: с его колокольни были сброшены все колокола. По рассказам местных жителей, большой колокол не пролезал в проем колокольни, и часть кладки была при этом по-варварски отбита. В Костроме, округе, как и по всей стране, в это время шло массовое закрытие и разрушение церквей. У расположенной рядом с Городищем Спасской церкви — замечательного памятника зодчества XVII столетия — после закрытия в 1934 году были сбиты все пять глав, разрушена колокольня, уничтожено находящееся при церкви старинное слободское кладбище, сама же церковь была превращена в общежитие завода «Рабочий металлист». Находящаяся чуть дальше, через Московскую улицу, Никольская церковь была уничтожена полностью.
Есть сведения, что городищенская церковь была закрыта в 1936 году, но вскоре вновь была открыта. Видимо, в это же время был арестован последний священник храма, прослуживший на Городище почти два десятилетия, отец Николай Роспицкий. Он был сослан в Семипалатинск, где вскоре и умер. Служба еще кое-как велась, продолжали и хоронить на кладбище. Одним из последних похороненных здесь в декабре 1941 г. был застреленный из обреза при попытке задержания дезертиров в подвале одного из домов милиционер А.С.Квашонин. Когда окончательно закрыта церковь, выяснить не удалось, есть сведения, что служба в ней велась еще в апреле 1942 года.
После войны из закрытого храма вывезли всю утварь, по рассказам местных жителей, часть икон при этом перешла в последнюю не закрытую к тому времени здесь, в Заволжье, церковь Антонины и Александра в Селище. Постепенно была разобрана местными жителями на кирпич старинная ограда вокруг церкви и кладбища. В 50-е годы власти Заволжского района решили сделать на территории кладбища нечто вроде парка: все намогильные кресты и памятники убрали, а могильные холмики «спланировали» бульдозером. Поставленные на кладбищенской земле лавочки были переломаны, и место осталось заброшенным. Одно время здесь существовал пивной ларек, известный под народным названием «На костях» и позднее закрытый из-за возмущения людей надругательством над прахом погребенных тут людей… По рассказам местных жителей, то ли в конце 50-х, то ли в начале 60-х годов храм на Городище чуть было не отдали общине старообрядцев (людям, в основном выселенным из зоны затопления, то есть «Костромского моря»), община уже начала работу по благоустройству церкви, но последовал отказ, и храм опять был заброшен.
Последние десятилетия церковь стояла облупленная, ободранная, использовалась только ее южная паперть, в которой находилась лыжная база «Рабочего металлиста».
Реставрация древнего городищенского храма началась в 1986 году, когда он надолго оделся в леса. По старому фундаменту была восстановлена кирпичная ограда, были восстановлены выполненные по старым рисункам и фотографиям кованые кресты. В ходе реставрационных работ встал вопрос: восстанавливать или нет исчезнувшие четыре боковых главы? С одной стороны, основания разрушенных глав хорошо сохранились, их облик легко восстанавливался по аналогии с сохранившейся центральной главой. С другой стороны, два столетия храм существует с одной главой, к этому привыкли. Автор проекта реставрации архитектор JI.С.Васильев так выразил свое мнение по этому поводу: «…церковь приобрела новое качество, в ее облике проступила небывалая прежде эпичность. Низкие стелющиеся объемы здания с крутой железной кровлей четверика, увенчанного одной суживающейся кверху главой, чрезвычайно органично завершают зеленный холм, служащий его подножием. Очевидно, мы имеем дело с тем историческим парадоксом, когда в результате позднейших переделок, возможно, художественно неосознанных, памятник архитектуры, теряя первоначальный облик, не столько проигрывает в деталях, сколько выигрывает в восприятии целого, приобретая остро характерную лаконичность и мощь звучания». Верным ли было это решение — судить можно по-разному. Но, наверное, этот шаг был.
Итак, общереставрационные работы завершены. В церкви открыта воскресная школа, приход расцветает…
Самые страшные годы в истории церкви Рождества Христова остались позади. Но, к сожалению, все больше и больше многоэтажных «коробок» встает и сзади, и слева, и справа Городища. Существует вариант построения гостиницы «Интурист» чуть ли не у подножия древнего холма, чуть ли не в примыкающей к нему старинной березовой роще, которой любовался еще А.Н.Островский (последней березовой рощей на территории Костромы). Если мы не остановимся в разрушении исторической среды вокруг главного композиционного центра Заволжья — городищенского холма с храмом на его вершине —, то это будет равноценно второму разгрому храма. Городище и ближайшая его округа является одним из наиболее «пропитанных» историей мест на территории Костромы, и жаль, если мы его потеряем.
Комментарии
Отправить комментарий