Скотоводство для восточных славян является занятием второстепенным
Пожалуй, главным источником существования скотоводство служит только для украинцев Карпат — гуцулов и бойков с их горными пастбищами. Во всех других районах скотоводство является для восточных славян занятием второстепенным, которое помимо пищи дает тягловую силу, материалы для изготовления одежды и удобрение.
История земледельческих орудий не позволяет сомневаться в том, что вообще у восточных славян было мало рабочего скота: все их орудия рассчитаны на малочисленный и слабый рабочий скот (§ 11). Плохие породы скота, особенно коров, доставшиеся современным восточным славянам как наследие очень старых времен, также являются свидетельством того, что восточные славяне никогда не были богаты скотом. Степные районы были, как правило, населены иноплеменными кочевниками, а в лесах и болотах корм для скота плохой. Уход за скотом плох и поныне; зимой корову обычно кормят соломой и поят холодной водой. В конце зимы, в бескормицу, бедняки кормят своих коров наполовину сгнившей соломой с крыш гумен и овинов. Нет ничего удивительного, что к концу апреля коровы уже не держатся на ногах. Их поднимают жердями и подвешивают на веревках, а под брюхо подкладывают доску (см.: Преображенский Ф. Описание Тверской губернии в сельскохозяйственном отношении, с. 314; Романов Е. Белорусский сборник, VIII —IX, [1912], с. 53). Этнограф А. Шустиков из Вологды называет местную породу коров «навозная», т. е. основной продукт от них — навоз.
Об исконной нехватке у русских скота свидетельствует также разнообразное и нередко оригинальное решение вопроса о пастухах (тут нет старой традиции!). Во многих севернорусских областях пастухов вообще нет. Скот бродит, как ему заблагорассудится: сдерживают его лишь жалкие плетни и заборы, огораживающие поля. Еще чаще нет пастухов для свиней, гучей и др. И. Еремич в 1868 г. подробно описал, как в Белорусском Полесье свиньи в течение 6—7 месяцев жили в лесу и совершенно одичали; от волков и медведей они спасались тем, что сбивались в плотное каре. Лишь с большим трудом удалось вернуть их домой. Новгородский крестьянин считает работу пастуха унизительной и достойной презрения. Он предпочитает стать бурлаком, рыбаком, коноводом или батраком. Пастухи в Новгородской губ. — это переселенцы из Витебской и Псковской губ. Пастухи Московской губ. также исключительно пришлые люди — из Зубцовского и Старицкого уездов Тверской губ. Старое название пастуха волов — (в)олух — превратилось в бранное слово и означает «дурак, идиот». У украинцев такого отношения к пастухам нет, по и там, во всяком случае в Новороссийском округе, в пастухи обычно нанимаются молдавские парни из Одесского уезда Херсонской губ. и из Бессарабии, для которых скотоводство является традиционным занятием. Характерно, что украинцы называют пастухов тюркским словом «чабан».
Однако и у севернорусских крестьян есть такие районы, где пастухов уважают и даже боятся. Это в особенности относится к крайнему северу (Архангельская и Олонецкая губ.), где домашний скот находится под угрозой нападения диких зверей и где слабо развито земледелие. Страх перед пастухами порожден главным образом суеверием. Считается, что пастухи — колдуны, связанные с лешими. Народ верит, что пастух заключает с лешим договор, по которому леший обязуется охранять стадо. За это леший получает в течение лета 2—3 коров или молоко из одного, двух и даже трех сосков одной коровы. Для того чтобы скрепить этот договор, пастух произносит заговор и бросает в лес замок, запертый на ключ; леший поднимает замок и отпирает или запирает его, в зависимости от желания пастуха. При этом считается, что скот ходит только тогда, когда замок отперт; если же он заперт, скот либо останавливается, либо ложится. Таким образом, скот полностью зависит от пастуха. Некоторые пастухи, заключая такой договор, обманывают лешего, платят ему всего лишь половину куриного яйца: одну половину пастух съедает сам, а вторую отдает лешему. Для того чтобы поддержать это суеверие, пастух бывает очень молчалив. Перед началом пастьбы он совершает магический обход стада, причем произносит заговор (так называемый отпуск, оберег), утверждая при этом, что теперь до конца пастьбы ему нельзя ни продать, ни отдать хотя бы одно животное, иначе заговор потеряет силу. Если же какое-либо животное надет, с него нельзя снять шкуру, а надо закопать целиком. Это, а также воздержание от половых сношений (даже с женой) — условия, которые обычно ставят пастуху в Архангельской губ. (А. Каменев, П. Ефименко). С этим связаны суеверные запреты: женщина не должна показываться перед пастухом босая или без головного платка, в подоткнутой юбке или в одной рубахе, без кофты, девушкам же запрещено водить с пастухами хороводы (П. Богатырев). Впрочем, кое-чему из этого народ дает магическое толкование: например, если во время первого выгона скота у женщины будет подот- кнут подол, коровы все лето станут бегать, подняв хвосты (За- войко).
Кроме того, севернорусский пастух часто вынужден считаться с различными запретами (табу). Например, он не должен собирать и есть ягоды и грибы, отгонять от себя в лесу комаров и мух (П. Богатырев), лазить через заборы (он может только перепрыгивать через них), принимать что-либо из рук другого человека (сообщение Хрущева об Олонецкой губ.), употреблять бранные слова и т. д.
Зеленин Д. К. Восточная этнография. Скотоводство, рыболовство и пчеловодство
История земледельческих орудий не позволяет сомневаться в том, что вообще у восточных славян было мало рабочего скота: все их орудия рассчитаны на малочисленный и слабый рабочий скот (§ 11). Плохие породы скота, особенно коров, доставшиеся современным восточным славянам как наследие очень старых времен, также являются свидетельством того, что восточные славяне никогда не были богаты скотом. Степные районы были, как правило, населены иноплеменными кочевниками, а в лесах и болотах корм для скота плохой. Уход за скотом плох и поныне; зимой корову обычно кормят соломой и поят холодной водой. В конце зимы, в бескормицу, бедняки кормят своих коров наполовину сгнившей соломой с крыш гумен и овинов. Нет ничего удивительного, что к концу апреля коровы уже не держатся на ногах. Их поднимают жердями и подвешивают на веревках, а под брюхо подкладывают доску (см.: Преображенский Ф. Описание Тверской губернии в сельскохозяйственном отношении, с. 314; Романов Е. Белорусский сборник, VIII —IX, [1912], с. 53). Этнограф А. Шустиков из Вологды называет местную породу коров «навозная», т. е. основной продукт от них — навоз.
Об исконной нехватке у русских скота свидетельствует также разнообразное и нередко оригинальное решение вопроса о пастухах (тут нет старой традиции!). Во многих севернорусских областях пастухов вообще нет. Скот бродит, как ему заблагорассудится: сдерживают его лишь жалкие плетни и заборы, огораживающие поля. Еще чаще нет пастухов для свиней, гучей и др. И. Еремич в 1868 г. подробно описал, как в Белорусском Полесье свиньи в течение 6—7 месяцев жили в лесу и совершенно одичали; от волков и медведей они спасались тем, что сбивались в плотное каре. Лишь с большим трудом удалось вернуть их домой. Новгородский крестьянин считает работу пастуха унизительной и достойной презрения. Он предпочитает стать бурлаком, рыбаком, коноводом или батраком. Пастухи в Новгородской губ. — это переселенцы из Витебской и Псковской губ. Пастухи Московской губ. также исключительно пришлые люди — из Зубцовского и Старицкого уездов Тверской губ. Старое название пастуха волов — (в)олух — превратилось в бранное слово и означает «дурак, идиот». У украинцев такого отношения к пастухам нет, по и там, во всяком случае в Новороссийском округе, в пастухи обычно нанимаются молдавские парни из Одесского уезда Херсонской губ. и из Бессарабии, для которых скотоводство является традиционным занятием. Характерно, что украинцы называют пастухов тюркским словом «чабан».
Однако и у севернорусских крестьян есть такие районы, где пастухов уважают и даже боятся. Это в особенности относится к крайнему северу (Архангельская и Олонецкая губ.), где домашний скот находится под угрозой нападения диких зверей и где слабо развито земледелие. Страх перед пастухами порожден главным образом суеверием. Считается, что пастухи — колдуны, связанные с лешими. Народ верит, что пастух заключает с лешим договор, по которому леший обязуется охранять стадо. За это леший получает в течение лета 2—3 коров или молоко из одного, двух и даже трех сосков одной коровы. Для того чтобы скрепить этот договор, пастух произносит заговор и бросает в лес замок, запертый на ключ; леший поднимает замок и отпирает или запирает его, в зависимости от желания пастуха. При этом считается, что скот ходит только тогда, когда замок отперт; если же он заперт, скот либо останавливается, либо ложится. Таким образом, скот полностью зависит от пастуха. Некоторые пастухи, заключая такой договор, обманывают лешего, платят ему всего лишь половину куриного яйца: одну половину пастух съедает сам, а вторую отдает лешему. Для того чтобы поддержать это суеверие, пастух бывает очень молчалив. Перед началом пастьбы он совершает магический обход стада, причем произносит заговор (так называемый отпуск, оберег), утверждая при этом, что теперь до конца пастьбы ему нельзя ни продать, ни отдать хотя бы одно животное, иначе заговор потеряет силу. Если же какое-либо животное надет, с него нельзя снять шкуру, а надо закопать целиком. Это, а также воздержание от половых сношений (даже с женой) — условия, которые обычно ставят пастуху в Архангельской губ. (А. Каменев, П. Ефименко). С этим связаны суеверные запреты: женщина не должна показываться перед пастухом босая или без головного платка, в подоткнутой юбке или в одной рубахе, без кофты, девушкам же запрещено водить с пастухами хороводы (П. Богатырев). Впрочем, кое-чему из этого народ дает магическое толкование: например, если во время первого выгона скота у женщины будет подот- кнут подол, коровы все лето станут бегать, подняв хвосты (За- войко).
Кроме того, севернорусский пастух часто вынужден считаться с различными запретами (табу). Например, он не должен собирать и есть ягоды и грибы, отгонять от себя в лесу комаров и мух (П. Богатырев), лазить через заборы (он может только перепрыгивать через них), принимать что-либо из рук другого человека (сообщение Хрущева об Олонецкой губ.), употреблять бранные слова и т. д.
Зеленин Д. К. Восточная этнография. Скотоводство, рыболовство и пчеловодство
Комментарии
Отправить комментарий